Леонид Маркович Григорьев

Российский экономист

«Основные трудности в 2016 и 2017 году будут не из-за того, что мы упадем еще глубже по макроэкономическим показателям, а потому что люди устали».

Леонид Маркович Григорьев — российский экономист, ординарный профессор, руководитель Департамента мировой экономики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ), главный советник руководителя Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации; член Попечительского совета Всемирного фонда дикой природы (WWF-Russia).

— Разделяете ли Вы мысль, что кризис в целом в экономике повлечет некое оздоровление бизнеса за счет повышения эффективности бизнеса?

Нет, не разделяю. Кризис не решает вопросы эффективности.

Как Вы считаете, достигли ли мы уже дна кризиса? Почему?

Мы уже на дне, просто это дно будет очень длинное. Основные трудности в 2016 и 2017 году будут не из-за того, что мы упадем еще глубже по макроэкономическим показателям, а потому что люди устали, что нет роста. Депрессуха.

— Какие меры вы порекомендовали бы предпринять бизнесменам, чтобы прожить этот период с наименьшими потерями?

Продолжить давление на правительство в защиту прав собственности и разумной налоговой системы. Чтобы даже если вводятся какие-то налоговые и прочие инновации, чтобы их действительно прорабатывали и согласовывали с бизнесом.

Например, по Платону, пошли разговоры, что если машины тащили бы меньше 12 тонн, были бы меньше налоги, и все было б хорошо. Просто будто бы жадные, что по 15 тонн в среднем везут. Но если перейти с 15 на 12 тонн в среднем, то чтобы перевезти тот же груз, нужно не 4, а 5 автомобилей, нагрузка на шоссе будет больше, и дизеля сколько сожгут. Это идиотские расчеты. И вот отсутствие комплексного подхода и попытка внедрять какие бы то ни было административно-бюрократические налоговые инновации без проработки реального положения жертв этого введения – это проблема. Бизнес должен проснуться.

— Что Вы считаете основным условием для успеха в бизнесе?

Бизнес – это не наука, а искусство. Я своим студентам объясняю, что то, чему мы можем научить по экономике или по менеджменту, не имеет никакого отношения к зарабатыванию денег. Вы можете научить правильно оформлять документы и судиться. Но вы не можете научить зарабатывать, потому что вы должны понимать и видеть конкретный бизнес.

Институционально, условие успеха – это права собственности и предсказуемость выполнения обещаний. Есть такой журнал Фома, который однажды задал мне вопрос – почему православие мешает бизнесу. Целая дискуссия была лет 10 назад. «Да не мешает», — говорю я. – «У греков же не мешает, почему в России должно мешать?» И тогда они спрашивают: «А что бы православная церковь могла сделать для экономики?» И у меня есть ответ. Утвердить как моральную норму выполнение обещаний, контрактов даже тогда, когда они перестают быть выгодными.

Про это есть сказка Готфрида Келлера Сказка про котика Шпигеля. 1859 года. Я студентов заставляю читать. Котик заключает контракт с колдуном на продажу своего сала, потому что сало для колдовства не может быть отобрано, его надо добровольно получать. И вот котика откармливают, потом он очухивается и пытается как-то выкрутиться. И там все выкручиваются, но все выполняют невыгодные контракты. Никому не приходит в голову нарушить заключенную сделку. И это 1859 год!

И это имеет отношение и к государству, и к бизнесу. Если бы Россия вновь обрела репутацию страны, в которой и государство, и бизнес, и граждане выполняют все обещания, это принесло бы колоссальную пользу.

— Что Вы считаете Вашим самым большим успехом, а что самым большим провалом и почему?

Мой успех – это мои ученики. Я начал преподавать в 15 лет, и преподаю до сих пор.
Провал? Не все, что я мог написать, я написал.

Хотя…я год назад даже издал сказку, «Три магических года», ее перечитали все мои студенты и профессора, и требуют продолжения. И я пишу продолжение. Поэтому, в основном, я человек реализовавшийся.

Много чего, возможно, не сделано, но сейчас уже – что не сделал, то не сделал. Черт с ним.

— Какой совет Вы бы дали начинающим бизнесменам?

Сложно сказать. Я всегда учу своих студентов – есть 2 совершенно разных типа людей – люди ухода от рисков и люди принятия рисков.

Во всех странах мира меланхолики и флегматики сидят дома, а холерики ездят по заграницам, покоряют Джамалунгму, занимаются уходом от рисков. А у нас, наоборот, флегматики и меланхолики сваливают, уставшие от бардака, а дома живут холерики.

Нет универсальной рекомендации – единственная рекомендация — берите разумный риск.

— Не уклоняйтесь от рисков или оценивайте, чтобы риск был разумным?

Идея разумного риска предполагает расчет и внимание. Потому что у нас в России предпринимательство – это либо миллиардер, или вас пристрелили.

Мы весной 2010 года провели опрос верхнего среднего класса. И этот опрос показал 2 особенности:

Первое. Наш верхний средний класс более политически грамотен, чем политические классы других стран. Люди дают на вопросы, к примеру, о налогах, 2 ответа – один за себя, один за государство. И эта способность совершенно выдающаяся.

И вторая вещь. Вот пример, человек, 45 лет, у него фабрика, 2 дома, 6 машин, доход 100 тысяч долларов в месяц, самоидентифицирует себя как средний класс. То есть люди понимают под средним классом все, что не миллиардер. Меряют себя по Абрамовичу.

Это перекос отчасти российский природный, отчасти – проблема нуворишей, отчасти — проблема страны с колоссальным перекосом с ресурсами, где ты либо никуда не можешь вырваться, либо, если ты прорвался, ты миллиардер. Эта неравномерность накладывается на психологию и мешает.

Одна из проблем страны – проблема рисков — нужно иметь высокую норму прибыли, а для страховки держать часть капитала за границей. Бог с ним, что там ничего не заработаешь, но зато и не пропадет.

Вот эта дуальность – тоже наша проблема. Поскольку у нас здесь дурацкие условия работы, мы держим часть капиталов за границей. А потом спрашиваем, почему у нас отток капитала.

— Если бы у Вас была возможность самостоятельно принять всего одно решение на уровне высшего руководства страны для поддержки бизнеса, какое бы это было решение?

Резко сократил бы число законов прямого действия и разгрузил бы следственный комитет от бессмысленной работы.

© 2015 — 2016, Ассоциация экспертов системного менеджмента «МихиКо». Все права защищены.

No votes yet.
Please wait...