Леонид Маркович Григорьев

Российский экономист

«Основные трудности в 2016 и 2017 году будут не из-за того, что мы упадем еще глубже по макроэкономическим показателям, а потому что люди устали».

Леонид Маркович Григорьев — российский экономист, ординарный профессор, руководитель Департамента мировой экономики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ), главный советник руководителя Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации; член Попечительского совета Всемирного фонда дикой природы (WWF-Russia).

— Разделяете ли Вы мысль, что кризис в целом в экономике повлечет некое оздоровление бизнеса за счет повышения эффективности бизнеса?

Нет, не разделяю. Кризис не решает вопросы эффективности.

— Как Вы считаете, достигли ли мы уже дна кризиса? Почему?

Мы уже на дне, просто это дно будет очень длинное. Основные трудности в 2016 и 2017 году будут не из-за того, что мы упадем еще глубже по макроэкономическим показателям, а потому что люди устали, что нет роста. Депрессуха.

— Какие меры вы порекомендовали бы предпринять бизнесменам, чтобы прожить этот период с наименьшими потерями?

Продолжить давление на правительство в защиту прав собственности и разумной налоговой системы. Чтобы даже если вводятся какие-то налоговые и прочие инновации, чтобы их действительно прорабатывали и согласовывали с бизнесом.

Например, по Платону, пошли разговоры, что если машины тащили бы меньше 12 тонн, были бы меньше налоги, и все было б хорошо. Просто будто бы жадные, что по 15 тонн в среднем везут. Но если перейти с 15 на 12 тонн в среднем, то чтобы перевезти тот же груз, нужно не 4, а 5 автомобилей, нагрузка на шоссе будет больше, и дизеля сколько сожгут. Это идиотские расчеты. И вот отсутствие комплексного подхода и попытка внедрять какие бы то ни было административно-бюрократические налоговые инновации без проработки реального положения жертв этого введения – это проблема. Бизнес должен проснуться.

— Что Вы считаете основным условием для успеха в бизнесе?

Бизнес – это не наука, а искусство. Я своим студентам объясняю, что то, чему мы можем научить по экономике или по менеджменту, не имеет никакого отношения к зарабатыванию денег. Вы можете научить правильно оформлять документы и судиться. Но вы не можете научить зарабатывать, потому что вы должны понимать и видеть конкретный бизнес.

Институционально, условие успеха – это права собственности и предсказуемость выполнения обещаний. Есть такой журнал Фома, который однажды задал мне вопрос – почему православие мешает бизнесу. Целая дискуссия была лет 10 назад. «Да не мешает», — говорю я. – «У греков же не мешает, почему в России должно мешать?» И тогда они спрашивают: «А что бы православная церковь могла сделать для экономики?» И у меня есть ответ. Утвердить как моральную норму выполнение обещаний, контрактов даже тогда, когда они перестают быть выгодными.

Про это есть сказка Готфрида Келлера Сказка про котика Шпигеля. 1859 года. Я студентов заставляю читать. Котик заключает контракт с колдуном на продажу своего сала, потому что сало для колдовства не может быть отобрано, его надо добровольно получать. И вот котика откармливают, потом он очухивается и пытается как-то выкрутиться. И там все выкручиваются, но все выполняют невыгодные контракты. Никому не приходит в голову нарушить заключенную сделку. И это 1859 год!

И это имеет отношение и к государству, и к бизнесу. Если бы Россия вновь обрела репутацию страны, в которой и государство, и бизнес, и граждане выполняют все обещания, это принесло бы колоссальную пользу.

— Что Вы считаете Вашим самым большим успехом, а что самым большим провалом и почему?

Мой успех – это мои ученики. Я начал преподавать в 15 лет, и преподаю до сих пор.
Провал? Не все, что я мог написать, я написал.

Хотя…я год назад даже издал сказку, «Три магических года», ее перечитали все мои студенты и профессора, и требуют продолжения. И я пишу продолжение. Поэтому, в основном, я человек реализовавшийся.

Много чего, возможно, не сделано, но сейчас уже – что не сделал, то не сделал. Черт с ним.

— Какой совет Вы бы дали начинающим бизнесменам?

Сложно сказать. Я всегда учу своих студентов – есть 2 совершенно разных типа людей – люди ухода от рисков и люди принятия рисков.

Во всех странах мира меланхолики и флегматики сидят дома, а холерики ездят по заграницам, покоряют Джамалунгму, занимаются уходом от рисков. А у нас, наоборот, флегматики и меланхолики сваливают, уставшие от бардака, а дома живут холерики.

Нет универсальной рекомендации – единственная рекомендация — берите разумный риск.

— Не уклоняйтесь от рисков или оценивайте, чтобы риск был разумным?

Идея разумного риска предполагает расчет и внимание. Потому что у нас в России предпринимательство – это либо миллиардер, или вас пристрелили.

Мы весной 2010 года провели опрос верхнего среднего класса. И этот опрос показал 2 особенности:

Первое. Наш верхний средний класс более политически грамотен, чем политические классы других стран. Люди дают на вопросы, к примеру, о налогах, 2 ответа – один за себя, один за государство. И эта способность совершенно выдающаяся.

И вторая вещь. Вот пример, человек, 45 лет, у него фабрика, 2 дома, 6 машин, доход 100 тысяч долларов в месяц, самоидентифицирует себя как средний класс. То есть люди понимают под средним классом все, что не миллиардер. Меряют себя по Абрамовичу.

Это перекос отчасти российский природный, отчасти – проблема нуворишей, отчасти — проблема страны с колоссальным перекосом с ресурсами, где ты либо никуда не можешь вырваться, либо, если ты прорвался, ты миллиардер. Эта неравномерность накладывается на психологию и мешает.

Одна из проблем страны – проблема рисков — нужно иметь высокую норму прибыли, а для страховки держать часть капитала за границей. Бог с ним, что там ничего не заработаешь, но зато и не пропадет.

Вот эта дуальность – тоже наша проблема. Поскольку у нас здесь дурацкие условия работы, мы держим часть капиталов за границей. А потом спрашиваем, почему у нас отток капитала.

— Если бы у Вас была возможность самостоятельно принять всего одно решение на уровне высшего руководства страны для поддержки бизнеса, какое бы это было решение?

Резко сократил бы число законов прямого действия и разгрузил бы следственный комитет от бессмысленной работы.

© 2015 — 2016, Ассоциация экспертов системного менеджмента «МихиКо». Все права защищены.